Пред­ставь­те се­бе Па­риж в де­ка­бре, сде­лай­те по­прав­ку на ко­нец XIX ве­ка — ска­жем, на 1895 год. С не­ба па­да­ют ред­кие сне­жин­ки, а про­хо­жие об­су­ж­да­ют стран­ные но­вые афи­ши — по­с­ле Ро­ж­де­ства бра­тья Лю­мьер со­би­ра­ют­ся по­ка­зы­вать за­га­доч­ный «си­не­ма­то­граф». Мо­сто­вая Рю де ла Пэ ис­кри­т­ся ине­ем, а па­рой эта­жей вы­ше в ма­стер­ской Cartier си­я­ют рос­ко­ш­ные дра­го­цен­но­сти. Луи Кар­тье ли­ч­но про­ве­ря­ет ка­че­ство кор­са­ж­ных бро­шей и узор­ных бри­л­ли­ан­то­вых ко­лье. Че­рез па­ру ча­сов их до­ста­вят на во­к­зал — к Ро­ж­де­ству эти укра­ше­ния ждут в Санкт-Пе­тер­бур­ге. С тех пор как де­сять лет на­зад ге­не­рал Сал­ты­ков ку­пил у Cartier для мо­ло­дой же­ны брас­лет с изу­мру­да­ми, за­ка­зы от бли­жай­ше­го окру­же­ния Ро­ма­но­вых по­сту­па­ли ре­гу­ляр­но. Сво­бод­ные по­ли­ро­в­щи­цы по­мо­га­ют упа­ко­вы­вать фи­р­мен­ные фу­т­ля­ры в тон­кую па­пи­рос­ную бу­ма­гу и се­ту­ют, что за­пуск Норд-­экс­прес­са, трех­д­нев­но­го по­ез­да ме­ж­ду Па­ри­жем и Санкт-Пе­тер­бур­гом, вновь от­ло­жи­ли.

Рос­ко­ш­ное изу­мруд­ное ко­лье Ма­рии Пав­ло­в­ны, по­да­рен­ное ей на сва­дь­бу Алек­сан­дром II, за­тем в Cartier пе­ре­де­ла­ют в ти­а­ру для Бар­ба­ры Хат­тон

И­мен­но Норд-­экс­прес­сом спу­стя па­ру лет в Па­риж при­е­дет Ма­рия Пав­ло­в­на Ро­ма­но­ва, су­пру­га Ве­ли­ко­го кня­зя Вла­ди­ми­ра, сы­на им­пе­ра­то­ра Алек­сан­д­ра II. Она ста­нет по­сто­ян­ной кли­ен­т­кой Cartier, при­гла­сит гла­ву До­ма в Пе­тер­бург, по­ка­жет дра­го­цен­но­сти и лав­ки Фа­бер­же, Хлеб­ни­ко­ва и Ов­чин­ни­ко­ва, а за­тем на­мек­нет на вы­со­чай­шее по­кро­ви­тель­ство и по­мощь в от­кры­тии ма­га­зи­на.

Луи Кар­тье в Рос­сии, 1904 год

По­ста­ра­ет­ся для лю­би­мо­го юве­ли­ра кра­са­ви­ца-к­ня­ги­ня Оль­га Па­лей, по­мо­жет вдо­ва Алек­сан­д­ра III, власт­ная Ма­рия Фе­до­ро­в­на, раз­би­рав­ша­я­ся в дра­го­цен­но­стях не ху­же опы­т­но­го юве­ли­ра, и к 1910 го­ду Cartier ста­нет од­ним из при­двор­ных юве­ли­ров Ни­ко­лая II — на­рав­не с Кар­лом Фа­бер­же, ге­ни­ем ко­то­ро­го Луи Кар­тье го­ря­чо вос­хи­щал­ся.

Ти­а­ра-ко­ро­ш­ник Cartier, сде­лан­ная в 1914 го­ду

По­го­ва­ри­ва­ют, что без ле­ген­дар­ной пас­халь­ной вы­став­ки Фа­бер­же, слу­чив­шей­ся в 1900 го­ду в Па­ри­же, мы бы ни­ко­г­да не уви­де­ли рос­ко­ш­ных на­столь­ных ча­сов Cartier и да­же не­ко­то­рых на­руч­ных — на­при­мер, имен­но бла­го­род­ное со­пе­р­ни­че­ство Кар­тье и Фа­бер­же по­да­ри­ло ми­ру усло­ж­не­ние «та­ин­ствен­ный час». Во вре­мя сво­их пу­те­ше­ствий в Рос­сию в 1904-1905 го­дах Луи Кар­тье от­крыл для се­бя но­вые раз­но­вид­но­сти са­мо­цве­тов и цве­та эма­лей, с по­мо­щью ко­то­рых Дом во­шел в ис­то­рию ста­но­в­ле­ния ар-­де­ко. Зна­то­ки ис­то­рии До­ма мо­гут раз­влечь се­бя про­гул­кой по за­лам де­ко­ра­тив­но-­при­кла­д­но­го ис­кус­ства в Эр­ми­та­же и про­сле­дить вли­я­ние рус­ско­го сти­ля на ДНК Cartier — и на­о­бо­рот.

За­бав­но, что по­ка Луи Кар­тье де­лал ко­ко­ш­ни­ки, Карл Фа­бер­же увле­кал­ся фран­цуз­ски­ми не­о­клас­си­че­ски­ми вен­ца­ми

Пе­ри­од бри­л­ли­ан­то­вых ко­ко­ш­ни­ков, на­при­мер, это об­ра­зец юве­ли­р­но­го по­ст­мо­дер­низ­ма. Ху­до­ж­ни­ки-ко­стю­ме­ры укра­ша­ли ба­ле­рин, вдох­но­в­ля­ясь па­ра­д­ны­ми пор­т­ре­та­ми кня­гинь в ха­ра­к­тер­ных ти­а­рах Cartier, а ве­ду­щий ху­до­ж­ник До­ма, боль­шой вы­ду­м­щик Шарль Жа­ко ри­со­вал но­вые ти­а­ры под впе­чат­ле­ни­ем от «Рус­ских се­зо­нов».

Карл Фа­бер­же, в свою оче­редь, ча­сто де­лал на­столь­ные ча­сы в клас­си­че­ских фран­цуз­ских тех­ни­ках

Рос­сия вдох­но­в­ля­ла Луи Кар­тье на оби­лие са­мо­цве­тов и по­де­лоч­ных ка­м­ней в на­столь­ных ча­са­х

Ви­зит в бу­тик Cartier в Санкт-Пе­тер­бур­ге, со­в­ме­щен­ный с экс­кур­си­ей по со­кро­ви­щ­ни­цам Эр­ми­та­жа, мо­жет стать на­сто­я­щим при­клю­че­ни­ем для по­к­лон­ни­цы haute joaillerie. Со­ве­ту­ем на­чать с му­зея — то­г­да, вдох­но­вив­шись ис­то­ри­че­ски­ми дра­го­цен­но­стя­ми, вы мо­же­те об­на­ру­жить у се­бя в шка­тул­ке со­в­сем не то укра­ше­ние, ко­то­рое пла­ни­ро­ва­ли ку­пить из­на­чаль­но, а что-то еще бо­лее вол­шеб­ное. Обя­за­тель­но взгля­ни­те на не­дав­нее по­пол­не­ние по­сто­ян­ной кол­лек­ции Во­сто­ка, древ­нюю ара­б­скую ла­м­пу из гор­но­го хру­ста­ля в бо­лее позд­нем офор­м­ле­нии ма­сте­ров Ре­нес­сан­са. Связь Cartier с Санкт-Пе­тер­бур­гом про­дол­жа­ет кре­п­нуть по всем фрон­та­м— имен­но бла­го­да­ря под­дер­ж­ке До­ма этот ше­девр ста­рин­но­го юве­ли­р­но­го ис­кус­ства толь­ко что от­ре­ста­ври­ро­ва­ли.